- Когда я в "БИЗНЕС Online" материал про сессию Госсовета прочитал, не знал, радоваться мне или огорчаться. Когда вы пишете так про министра, даже у меня самого возникает двоякое отношение – хорошо это или плохо?

 

Вот мы за прошлый год привлекли больше 8 миллиардов рублей из федерального бюджета (без учета финансирования Универсиады). В этом году привлекли больше 10 миллиардов (тоже без учета Универсиады). Все программы федерального бюджета, в которых мы участвуем, требуют софинансирования. Если федерация дает рубль, то наш бюджет тоже дает рубль, или там в оговоренной пропорции. Мы работаем по 14 федеральным программам. Я минимум один день в неделю провожу в Москве. Наверное, да, я занимаюсь лоббизмом. Здоровым, нормальным лоббизмом. Благодаря чему, например, в этом году республика получила 2 миллиарда 400 миллионов рублей дополнительно на программу капремонта. Вообще за два года, я эти цифры все время называю, 15 миллиардов средств капитального ремонта пошло на реальную капитализацию жилья конкретных граждан. Это не в бюджет пошло, а жителям Татарстана. Они на 15 миллиардов стали богаче. Потому что квартиры, продаваемые в их домах, как раз на эту сумму увеличились.  

 

Я не говорю о  качестве жизни, с этого надо начинать. Я не говорю о том, что количество жалоб сократилось в два раза. Мы все время говорим про реформу ЖКХ. На сегодняшний день в целом по стране продолжает увеличиваться износ основных фондов. Нам удалось износ основных фондов остановить.  

 

Поверьте мне, никто нас там, в Москве, не ждет с распростертыми объятиями: давайте-ка мы Татарстану денег дадим столько, сколько они там хотят! Нам приходится выкладывать проектно-сметную документацию, нам приходится доказывать, нам приходится рассказывать. Поэтому мы и ведем 14 федеральных программ одновременно – это программы нескольких министерств, нескольких департаментов. Надо постоянно на два-три шага вперед просчитывать нашу политику. Я считаю одним из наших главных достижений то, что мы такие средства привлекаем. А соответственно, раз мы привлекаем средства федерального бюджета, бюджет Татарстана тоже вынужден, в хорошем смысле этого слова, перераспределять средства, вкладывать в строительную отрасль. Что здесь плохого? Ведь все, что мы построили, останется в Татарстане. 

 

 

- На Универсиаду,  на капремонт, на поддержку  молодых семей, ветеранов… Вот сейчас будет программа по модернизации коммунальной инфраструктуры, это еще несколько миллиардов. Очень хорошо, что нам удается получить в республику столько денег. Это беспрецедентный объем средств, который нам удалось привлечь. Беспрецедентный!  

Я министром  работаю девять лет уже, десятый  год. Больше меня ни один региональный министр в Российской Федерации  на этой должности не просидел. И  я точно знаю, что больше ни один регион, в пересчете на душу населения, столько федеральных средств не привлекает. Мы стремимся войти во все федеральные программы, которые есть, и привлечь минимум пять, максимум 30 процентов денег. Сейчас, кстати, действует программа по машинам. В прошлом году мы ее очень хорошо отработали. Раздали тысячу автобусов, школьных автобусов, коммунальной техники, пожарных машин, медицинских… И тоже за счет софинансирования. Есть программы, где софинансирование невыгодно: федеральный бюджет дает всего 18 процентов, остальное - регион. Но мы все равно идем на это, потому что 18 процентов пришедших в республику бесплатных денег – тоже неплохо.   

 

 

-По программе поддержки молодых семей – 18 на 22. То есть 18 процентов дает федеральный бюджет, 22 – региональный бюджет, остальное сами семьи. Было время, когда федеральный бюджет давал только 10 процентов, а республика – 30 процентов, чтобы для молодежи на 10 процентов уменьшить стоимость квартир. Мы пошли на такое. Это же наши жители. И все построенное остается у нас в республике.  

 

Есть еще один очень серьезный момент. С рубля  строительно-монтажных работ минимум 30 копеек возвращается в бюджеты  всех уровней. И прямо, и косвенно. С каждого рубля, если все оформлено, как положено, со всеми смежниками, потому что на одного специалиста строительной отрасли приходится девять смежников. И то, что 30 копеек с рубля возвращаются в бюджеты всех уровней, для нас выгодно.  

 

Татарстан –  единственный регион Российской Федерации, который в 2009 году по строительству не упал, а вырос. Единственный регион, который в год кризиса, когда все стройки в стране встали, нарастил физический объем строительства. Это еще можно было бы понять, если бы рост шел от нуля. Но ведь у нас был колоссальный объем, и вот к этому колоссальному объему рост на 14-16 процентов. Это же крайне непросто.  

 

В некоторых  регионах говорят: у нас тоже идет рост по вводу жилья. Ну, это какая-нибудь область, которая ничего не строила  за последние 15 - 20 лет. Там строили 0,2 квадратных метра на человека, а стали строить 0,25. И показывают, что у них рост 25 процентов. И регион числится в передовиках. А мы в последние восемь лет строим больше, чем в доперестроечное время. Как тут вырасти на 25 процентов? Никак не может экономика всей страны вырасти сразу на 25 процентов... Сейчас мы думаем, как не упасть в период кризиса. Это главная задача – не упасть. И чуть-чуть хотя бы наращивать.  

 

- Вы сказали, что  Татарстан перешагнул  доперестроечный  уровень?  

 

- Перешагнул. У  нас тогда строилось в Татарстане  полтора миллиона квадратных метров жилья в год. За всю новейшую историю республики только один раз построили 1 миллион 880 тысяч квадратных метров, это когда сдавали Челны. Один раз за всю историю! Когда был Госплан, когда была всесоюзная стройка – Нижнекамская ГЭС, когда была всесоюзная стройка – КАМАЗ, когда строили Оргсинтез, когда строили Нижнекамскнефтехим… Всей страной строили, возили панели со всей страны… И построили 1 миллион 880 тысяч квадратных метров. А сейчас за два миллиона перешагнули. Кто этим занимается? Вот мы и занимаемся... 

 

Спасибо президенту Минниханову. Когда он еще премьером  работал, раз в неделю обязательно  проводил совещания по этому вопросу. Это и дало реальный результат.  

 

 

 

- Мой прогноз  достаточно простой. Мы собираем  с предприятий порядка четырех  миллиардов рублей. Да, вроде бы, большие деньги. Но платить один  процент со своей себестоимости может любой. Мы же за этот процент им отдаем жилье по цене ниже рыночной. По сути, для предприятия это не является большой нагрузкой. Наверное, кому-то не нравится. В год мы собираем четыре миллиарда, а строим на 13 - 15 миллиардов.

 

 

- Это и накопленные средства, и федеральные программы интегрируем. Кстати, Сингапур, который считается одним из лучших мест планеты, город-государство, 86 процентов жилья построил полностью за счет бюджета. 86 процентов сингапурцев живут в жилье, построенном государством.  

 

 

- Рассрочка.  Государство строит и дает им в рассрочку. Они живут в прекрасных домах. Я был там и ходил сначала, куда нас водили гостеприимные хозяева. Потом решил сам посмотреть, что и как, я люблю ходить по отдельному маршруту, не там, где водят всех. Пошел, посмотрел их квартиры. Есть вопросы, не скажу, что все однозначно. Но там за 30 лет из болота, из трущоб все население, все 3 миллиона 600 тысяч жителей переселили в нормальные дома. Правда, они нам тоже удивляются, считают одним из главных наших достижений, что у нас всеобщее среднее образование. У них не так, 30 лет этим занимаются, но пока не получается…  

 

 

- Нет, нет,  нет! Я с вами абсолютно не согласен. Для Татарстана Сингапур – самая подходящая модель. Это совершено точно. Соизмеримо по населению, по многим показателям. Там очень много правильных вещей, ничего не надо выдумывать, просто брать их готовые рецепты. Я, например, удивился, что их система управления стройкомплексом практически совпадает с нашей. Наша система управления стройкомплексом отличается от российской. Да, может быть, мы излишне централизовали, но у нас достаточно много полномочий и у нас есть результат. У них точно так же. У них есть министерство национального развития, под ним три комитета. То, что у нас госжилфонд, у них это комитет, который строит жилье, занимается капремонтом. Есть комитет по архитектуре, есть комитет по благоустройству – он занимается всем, что связано с водой, с канализацией, с благоустройством территорий, с парками… 

 

 

 

-Цены не упадут. Они не могут упасть. Не с чего им падать. Есть абсолютно точный мониторинг, который мы ведем: сколько стоит первичка, вторичка, какие колебания цен ежеквартальные, вся эта аналитика. Считаю серьезной ошибкой – увлечение самим процессом: сколько мы строим, как мы строим, из чего мы строим. Стратегически надо заниматься не этим, а порождением спроса. Когда будет спрос, все остальное выстроится само собой.  

 

Меня сейчас беспокоит, что у нас спрос  недостаточен. Отчасти это сложилось искусственно. Я абсолютно убежден, что понятие "отложенный спрос" еще сыграет свою роль. У нас есть потенциальные покупатели жилья – те, которые хотели купить его, имели на это деньги и, слава Богу, не пострадали от кризиса или не очень сильно пострадали. Тот самый средний класс. Они сегодня ждут, что цена на жилье упадет.  

 

Так давайте  разберемся, с чего это цена упадет? Цена на рынке недвижимости Казани среди городов-миллионников – самая низкая в РФ. Ниже цены нет. На "элитку", где завышена маржа потенциальная, может упасть. Но "элитка", она, как правило, в хорошем месте, это значит – дорого купленная земля, дорого подведенные коммуникации. А на обычное жилье с чего падать ценам? Себестоимость реального жилья сегодня порядка 25 тысяч рублей за квадратный метр. Если ниже, значит, это некачественно. Были либо технологические нарушения, либо неуплата налогов.  

 

Так что средняя  себестоимость жилья эконом-класса 25 тысяч, при среднем уровне качества. Плюс-минус пять процентов. Дальше надо смотреть, за сколько купили землю, как она досталась. Это, так сказать, процесс творческий. Досталось дорого, значит плюс к цене. Дальше сети – как купили, техусловия… Это тоже процесс творческий. Есть правила, но кому-то удалось эти правила обойти, кто-то сел на сети, кто-то заплатил. Дальше цена административных барьеров, она тоже известна, где-то больше, где-то меньше. Дальше маржа. Когда все вместе посчитаете, то убедитесь, что ниже 30 тысяч рублей за квадратный метр не будет.  

 

 

- Могу сказать, например,  про компанию "Татстрой" – строя  жилье и продавая его, если  она зарабатывает 5 процентов чистыми,  это очень хорошо. Кто-то строит  "элитку", наверное, у них маржа повыше, может быть, 25 процентов. Но тут есть еще один важный момент – стоимость денег. Как правило, все взяли кредиты. Строительный рынок последние два года стоит, а строители, застройщики проценты обслуживают. Причем банки их подняли в период кризиса, за 20 процентов ушла стоимость денег. Так что вся маржа съедена уже. А тот, кто сбрасывает цены на рынке жилья, он либо в предбанкротном состоянии, либо от безысходности. Поэтому жилье дешевле не будет, его в природе не может быть дешевле.  

 

Давайте посмотрим  жилье в Москве. Конечно, если там панелька начинается от 100 тысяч за квадратный метр, то запас для снижения цены есть. В Москве она может упасть. А у нас – с чего упадет, если панельный дом, который в столице стоит 100 тысяч за квадратный метр, а у нас – 25 тысяч. В четыре раза дешевле. Чудес же не бывает.  

 

 

- Дешевле 30 не  будет. Нормальная цена, с небольшой  рентабельностью, для Татарстана  – 35-40 тысяч. На это нужно  ориентироваться. Я в этом абсолютно убежден, и время подтвердит мои расчеты для среднего жилья эконом-класса. Обвала цен не будет.  

 

Но не будет  и резкого увеличения цен, потому что уже не вернется тот надутый  рынок предложения, когда было очень  много денег у банков, у ипотеки. И еще надо принять во внимание, что примерно 50 процентов вложений в рынок жилья были спекулятивными. Реальных покупателей было примерно половина. По разным сегментам, по разным городам – половина. Когда спекулятивный спрос ушел, эти инвесторы-спекулянты ушли с рынка. Кто будет покупать? Все, покупать некому. Поэтому рынок вернется сейчас в свое нормальное положение, начнет ориентироваться на то, сколько квартир будет реально покупаться-продаваться. Государство будет стимулировать.  

 

 

-  Мы сейчас  запускаем с ипотечным агентством  программу "Стимул", хотим сделать  пилотный проект. Сейчас на рынке  жилья уже начали появляться  деньги, могу сказать, что объем  ипотеки значительно вырос. А  когда реально деньги придут, тогда жилье оживет, начнет продаваться. Мы отслеживаем все многоквартирные дома через жилищную инспекцию. И я вижу хорошую тенденцию, что в мае пошло оживление на стройках. Это очень радует. Потому что производство стройматериалов упало на 30-40 процентов, потому что ниша коммерческого строительства просто выпала. А сейчас она стала опять оживать. И соответственно, оживает производство стройматериалов. Строителей, кстати, стало не хватать. Тоже очень хорошая тенденция. Если в прошлом году в это время все в очереди стояли на работу, то сейчас, смотрю, например, на ТАНЕКО нам не хватает людей. Не хватает каменщиков, бетонщиков, арматурщиков, штукатуров, маляров… Одним словом, общестроительных специальностей. На ТАНЕКО не хватает также теплоизоляционщиков и монтажников. Думаю, тысячу - полторы придется привлекать рабочих.  

 

 

- Нет, пожалуй,  обойдемся своими силами. Вообще, кризис нам в плюс. До кризиса  мы однозначно считали, что  к ста тысячам своих рабочих  придется завозить еще порядка  18 тысяч. Это уже было, как неизбежность, – иначе мы с теми объемами задач не справились бы. Сейчас из-за кризиса на эти 18 процентов рынок строительный сдулся, и как раз хватает 100 тысяч своих строителей. Полагаю, в республике работают примерно тысяч пять не наших строителей различных специальностей. Например, около тысячи монтажников на НПЗ работают из Волгограда, Башкирии. Потому что у нас этих специалистов просто нет в таком количестве.  

 

 

 

- Так, долю взяток пусть УБЭП считает. Это не мой вопрос... Из чего складывается стоимость квадратного метра, я уже говорил. Если очень грубо прикинуть, то 25 тысяч рублей – средняя себестоимость, плюс 10 процентов – это сети, до 10 процентов – земля… Вот так и получается около 30 тысяч. Стоимость денег берите не меньше, чем 15 процентов годовых от стоимости объекта. Остальное – это маржа. Если там есть большая доля коррупционной составляющей, значит, уменьшается маржа у застройщиков. Это понятно.  

 

Хочу сказать, что есть такое ошибочное мнение, будто на стройке все непрозрачно и все очень сложно. На самом деле это не так. На сегодняшний день ошибка в строке "себестоимость строительства" может быть плюс-минус пять процентов. Все, что больше пяти процентов, – это или неграмотный технический заказчик, или воровство какое-нибудь. Ну, не может быть по-другому. Иногда говорят: "О-о-о, давайте построим на 30 процентов дешевле!"… Но разве можно произвести машину "Жигули" на 30 процентов дешевле? Нет. Можно произвести электричество на 30 процентов дешевле? Рубашку, которую вы носите? Почему же считается, что стройку можно на 30 процентов удешевить? Кто это придумал? Может быть, это мы не до конца объясняем, как складывается себестоимость строительства. Скажем, поставлена задача – снизить себестоимость за счет повышения производительности. Но доля заработной платы в себестоимости дома сегодня составляет в среднем 15 процентов. Если мы на 25 процентов увеличим производительность труда, себестоимость может потенциально упасть на три – четыре процента. И то какую нужно провести колоссальную работу, чтобы достичь увеличения производительности на 25 процентов. Могут в редакции сотрудники за ту же зарплату выдавать на 25 процентов больше материалов? 

 

 

- Все равно системно – не смогут. Можно говорить о каком-то рывке, о работе в субботу - воскресенье. Но целый год так интенсивно работать никто не сможет. И на стройке так.  

 

 

 

- Если смотреть  с федеральной точки зрения, я  считаю, да, сегодня госрегулятор  не дорабатывает. Есть огромное  количество денег. Вроде бы  есть и политические решения  АИЖК. Но реальные деньги до  нас не доходят. Процедуры очень  сложные. Деньги вообще не доходили весь 2009 год, хотя сейчас, смотрю, пошло оживление очень серьезное.  

 

Что касается нас, если вы помните, то мы в прошлом  году 800 тысяч квадратных метров жилья  сдали по соципотеке. И в этом году, несмотря на кризис, мы ипотечную  программу не сократили. Вот вам госрегулирование. Потом, за счет чего мы на 16 процентов выросли? За счет того, что все госпрограммы сработали. Сработала, скажем, программа капремонта, где мы могли бы 12 процентов софинансировать, а софинансировали 49. Это разве не госрегулиование? Средства по капитальному ремонту, рассчитанные на четыре года, мы за два года освоили. Были вынуждены, чтобы в этот провальный год строителей поддержать. Теперь – Универсиада. Попросили деньги 2010 года перебросить на 2009-й. Сейчас деньги 2011 года просим перебросить на 2010-й. Вот вам госрегулирование.  

 

Да, мы сократили  какие-то программы, отложили. У нас остались Универсиада, капремонт, ТАНЕКО. Инвесторы, несмотря на кризис, несмотря на удорожание денег, не остановили стройки ТАНЕКО. Вот по этим трем крупным программам мы находим и осваиваем средства – это исключительно за счет мер госрегулирования.  

 

Нас сегодня  критикуют, что мы мало платим, что  сложно с нами работать. Наверное, сложно. А что бы было, если бы не было работы совсем? Вот не было бы ее вообще... Что бы делали сегодня строители? 

 

Я хочу сказать, может быть, не очень приятную вещь, но я считаю, что кризис для нас очень полезен. Кризис нам помог. Помог взглянуть на себестоимость по-другому, помог оценить свои реальные силы и возможности. Сдержал приход крупных международных игроков на наш рынок. При тех деньгах, которые были, кризис для строительной отрасли очень удачно произошел. Да, какие-то издержки кризиса будут, какие-то фирмы погибнут. Если компания плохо управляется, если у нее нет технологичности, если в ней работают на уровне шабашников, если нет подготовленных кадров, – мы что, должны такие компании содержать, что ли? Господдержку оказывать, чтобы не умирали? Это неправильно. 

 

 

 

- Среди крупнейших  строительных компаний – Камаглавсторой. Сегодня это мирового уровня генподрядчик. Наверное, у них не все получается, не все гладко. Тем не менее, Камаглавстрой, а также КамГЭСэнергострой, ПСО "Казань", Татстрой, Татэлектромонтаж, группа компаний "Инвент" – это шесть крупных игроков на ТАНЕКО.  

 

На ТАНЕКО мы сегодня работаем по правилам, установленными американцами. То есть жесточайшие международные правила работы на этом объекте. У нас сегодня там идет ежедневный учет каждой сваи, каждого кубометра бетона, каждой тонны металлоконструкций. В ежедневном режиме. Могу вам показать – вот у меня ежедневный полный отчет по всем объектам в телефоне, в электронном правительстве. Когда мы мечтали о таком управлении?  

 

У нас строительные компании очень сильно продвинулись за последние два года. Вот все эти шесть крупнейших компаний, которые на ТАНЕКО, готовы на любой рынок поехать. И нас уже приглашают на соседние рынки. И если сегодня кто-то придет на татарстанский рынок – пусть приходит, пусть будет конкуренция. Это нормально. На то и щука, чтобы карась не дремал...  

 

 

 

- Да, по определенным  поставщикам есть вопросы. Я  сам лично этим не занимался.  Но могу сказать, что если  сегодня реально оценить ситуацию  с ЭТИСом, эта электронная торговая  площадка сыграла положительную  роль. Потому что раньше, надо  признаться, во многом закупки были непрозрачными. А тут вытащили наружу всю систему закупок. Что самое главное, многие руководители и не знали, что происходит на среднем уровне, – всей "кухней" занимались непосредственные исполнители. А мы сделали первый серьезный шаг к тому, чтобы эта система стала прозрачной.  

 

Когда система  стала работать, много выявилось  интересных фактов. Но, надо сказать, что  она, как любая новая система, оказалась не совсем эффективной. Но все-таки первый шаг мы сделали, к  определенному уровню прозрачности подошли. Следующий шаг – сделать эту систему эффективной. Мое личное мнение, что надо на базе ЭТИС делать биржу, со всеми законами биржевыми. Чтобы она работала не так, как хочет Геллер (Яков Геллер – гендиректор агентства по госзаказу, инвестиционной деятельности и межрегиональным связям), или как хочет Хуснуллин, или кто-то еще. А есть мировая практика. Надо определить тот товар, который нам стратегически интересен. Интересен нам сегодня бетон на стройки Универсиады? Значит, надо объявить: правила игры вот такие, четко эти правила прописав.  

 

А сейчас у нас  что происходит? Кто только ни выходит  на рынок. Есть проблема с тендерами. Конкретную историю расскажу. Заявляются на тендер три - четыре компании, у одной  идеально оформлены документы, но реально она ничего не строит. Представитель этой компании приходит к тому, у которого документы оформлены не совсем правильно, потому что он же строитель. Но он реально строит. И вот "идеальная" фирма предлагает: даешь миллион рублей – ухожу с тендера. Строитель говорит: "У меня нет миллиона". – "Пиши расписку, что ты мне должен..." Руководитель строительной компании пишет расписку, та фирма с тендера снимается, строительная выигрывает. И тут ее руководитель, он оказался настоящим парнем, скручивает вымогателя и вытаскивает у него из кармана свою расписку…  

 

Видите, какие  случаи есть. Это же просто идет шантаж и вымогательство. Примерно так же с поставщиками. Кто-то, действительно, вложился в производство, купил новые линии, создал лабораторию, делает качественную продукцию… А кто-то поставил бетономешалку на берегу, привез немытую ПГС (песчано-гравийную смесь), привез некачественный песок, купил левый цемент… Конечно, он будет дешевле продавать. А кто контролирует каждую машину бетона на стройке? Но это же конструкция, которая может из-за некачественного бетона разрушиться. Ладно, трубу прорвет, ничего страшного. А тут здание может развалиться… 

 

 

- У меня с  ними встречи не было. Но я разберусь, встретятся с ними. Мы в вопросы ценообразования не вмешивались, есть ЭТИС, который показывает, у кого цена ниже. Думаю, какой-то компромисс будет найден. Но цена на цемент, действительно, поднялась, это объективно, от этого никуда не уйдешь. Тут есть и другой вопрос, который я всегда задаю нашим строителям и производителям стройматериалов: а какая производительность труда на вашем предприятии? Из чего себестоимость складывается? Почему производительность труда татарстанского рабочего-строителя в два раза ниже иностранного? Сегодня турецкие и китайские работники в Татарстане дают выработку в два раза выше, чем наши. 

 

 

- Здесь есть  несколько объяснений. Первое – более технологичная схема управления процессом. Второе – большее применение малой механизации и большой механизации... А кто подсчитал реальное количество работников на тех же наших заводах ЖБИ? На тех заводах ЖБИ, которые работают и сегодня по старым схемам, сотни людей. А на тех, которые поставили современные комплексы, обслуживают их 10 - 15 человек. Вот прекрасный комплекс у Союзшахтоосушения.

 

 

- СШО отлично работает на программе соципотеки, никаких вопросов к нему нет. Завод КПД-3 Татстроя, Кулонстрой – это те предприятия, которые серьезно вложились в модернизацию, у которых высокое качество продукции. Конечно, они говорят: спасите нас от производителей, которые все делают кустарным способом, не соблюдая технологий…  

Так что вопрос с 12 производителям и бетона требует разбирательства. И мы обязательно посмотрим, если есть там перегибы. 

 

 

 

- Да у меня  вообще никакого непонимания  нет. Мне все понятно. Просто ЭТИС на сегодняшний день работает пока неоперативно. Надо сделать, чтобы эта система не являлась сдерживающим фактором, чтобы это была реально работающая система. Ее нужно вести технически, и она будет работать. Еще раз говорю, что считаю, это должна быть нормальная биржа. Нужно определить биржевой товар: сколько стоит цемент, сколько стоит металл. А вот сколько стоит шуруп на стройке, я, например, как министр, не хочу знать. Мне это не надо знать. Мы должны определить стоимость конечного объекта и определить основные 20 товаров. Есть очень простая формула. Она грубая, но она подходящая. Примерно 20 процентов номенклатурного материала дают 80 процентов стоимости. Зачем же нам с каждым шурупом возиться? Я считаю, что все чересчур усложнили. Наша задача – грамотно посчитать стоимость квадратного метра, выставить его на аукцион, дать нормально проработанную документацию подрядчику. Подрядчик пусть ее нормально просчитает и скажет: у меня производительность выше, я готов работать в три смены, я готов за эти деньги построить. Ему скажут: для того, чтобы поддерживать местного производителя, для того, чтобы видеть прозрачность, что это не воровство, для того, чтобы понимать, где у нас инвестиционные возможности для развития промышленности стройматериалов, попросим тебя по 20 основным позициям приобрести стройматериалы на бирже, по биржевым правилам.  

 

Я условно назвал это биржей. Так как сегодня какая-нибудь контора "Рога и копыта" может заявиться, что готова поставить цемент  в два раза дешевле. А, может, украл он этот цемент, а может у него остались остатки с прошлого года, которые выходят по сроку годности. Он пишет в ЭТИС: продаю цемент. Сколько мешков? Десять мешков. Сколько стоит? Стоит на 30 процентов дешевле. И вот тому, кто покупает не десять мешков, а десять тысяч тонн, говорят: э-э, нет, есть поставщик, у которого цемент на 30 процентов дешевле…   

 

Это просто несовершенство системы, мы ее доработаем. Я долгое время ждал, когда все станет на свои рельсы. Но когда ЭТИС стала  сдерживающим фактором, вынужден был  поднять эти вопросы.  

 

Я то с госжилфондом поднимаю вопросы, то с ЭТИС. Что же делать? Кто-то же должен поднимать их! Министерство пока самый крупный госзаказчик. Я же в конечном итоге, как министр, за все несу прямую финансовую и даже уголовную ответственность. Я несу ответственность. На всех документах моя подпись стоит. Почему люди, которые за это не отвечают, должны за нас принимать решения?   

 

 

 

- У меня очень  неоднозначное трактование 214-го закона о долевом строительстве. Хотели защитить граждан по этому закону, а в итоге совсем перестали работать по долевому строительству. Практически, я считаю, идет лоббизм интересов банков. А почему должны только в банках деньги брать? Почему схема кооперативов не должна работать? У нас до сих пор стоят 40 - 50 лет тому назад построенные кооперативные дома. Жизнь показала, что содержание таких домов намного лучше. Потому что их жильцы – собственники, потому что они заплатили за свои квартиры свои деньги. А почему ссудо-сберегательные кассы у нас не работают? Почему закон о ссудо-сберегательных кассах постоянно замыливается? Его два-три раза уже вносили в Думу России… Я считаю, что это просто лоббизм банков – под предлогом защиты граждан от недобросовестных фирм. Но тому, кто захочет обмануть, 214-й закон не помеха. Что вы думаете, 214-й закон от всех схем, что ли, закрывает? Да ничего подобного! Есть вексельные схемы, есть договора предварительной продажи. Мы вторгаемся в хозяйственную деятельность, мы вынуждены сейчас проверять компании, проверять их финансовую деятельность. Это тоже не есть хорошо. Это повод для коррупции, для тех же дополнительных административных барьеров.  

 

Я считаю, что  надо дать зеленый свет всем видам объединений граждан. Почему я говорю все время про деньги? Сегодня в любом коммерческом доме 15 процентов себестоимости – это банковские проценты. Вообще, есть очень простой показатель: если стоимость строительства увеличивается на один процент, то примерно на один процент уменьшается число потенциальных клиентов. Это мировая формула. Она для разных типов домов, может быть, немножко разная, но в принципе такая. Поэтому надо сегодня разрешить кооперативы и ссудо-сберегательные кассы. Тогда и жилье будет на 15 процентов дешевле.  

 

Еще один серьезный  момент – разъяснительную работу надо проводить. Ведь гражданина, который  понес в какую-то фирму деньги, никто не заставил. Он сам пришел! Вы посмотрите, мы же нарушаем все нормы  ведения бизнеса у нас в  стране. На Западе, если человек хочет купить квартиру, к кому он идет? Он идет к профессиональному аккредитованному риэлтору. Стоимость услуг риэлтора от трех до шести процентов. А мы не хотим платить риэлторам, мы считаем, что сами умные!  

 

 

- Этот же рынок  тоже формируется.  

 

 

-Сейчас уже  появились... появляются профессиональные. Да, государство должно создать условия, ввести стандарты, провести аттестацию, согласен. 

Второй момент – мы при оценке дома не хотим приглашать заказчика. В Европе, если вы захотите купить дом или квартиру, 500 евро будет стоить консультация специалиста. Который придет и скажет: правильно ли электрика сделана, правильно ли конструктив дома сделан. А мы и за это платить не хотим. 

 

 

-Почему некого? У нас есть профессиональная служба заказчиков. Но мы хотим все сделать самостоятельно, идем в какую-нибудь компанию "Рога и копыта", платим ей деньги, а потом бежим к государству: караул, меня обманули!  

 

 

- Но посмотрите, что сейчас происходит, – 214-й закондал возможность прийти с проверкой  в любую компанию, даже порядочную. Ладно бы, у нас было все  идеально. Но ведь кто-то начнет  вымогать: а у тебя это неправильно,  то неправильно. Поэтому вопрос очень сложный. Его можно и так, и эдак повернуть. Я считаю, что рынок долевого строительства нужно больше регламентировать, сделать более прозрачным, помогать различными схемами регулирования. Но его нельзя сводить только на 214-й закон. Потому что это, в конечном итоге, уменьшает число потенциальных покупателей квартир. Это совершенно точно. 

 

 

- Думаю, что  в два раза минимум. Полностью  он не исчез, но другие масштабы стали.  

 

 

 

- Во-первых, сейчас  панели совершенно другие. Сейчас их модернизируют. Мы договорились, что по ряду заводов вообще уходим от панелей. Тут играет немалую роль человеческий фактор: ну, не уследишь, как там уложили пенополистирол, не уследишь. Придет рабочий в третью смену, с похмелья, и не сделает, как положено. Дом построили, начали его просвечивать, и оказывается, что там в каком-то месте пустоты. Впрочем, когда мы просветили кирпичные дома, было то же самое. Потому что кто-то не уследил, как положена кладка, не уследил, как положен утеплитель. К сожалению, это так. Так что сейчас мы пошли на навесные фасады, я был инициатором этого. Чтобы обойтись без утеплителя, стены теперь однородные, а снаружи навесной фасад. Прошло 15 лет, можно фасад заменить. Это как в Сингапуре – там тоже, как 15 лет прошло, делается капремонт дома. Независимо от того, в каком он состоянии. Если в хорошем, меньший объем капремонта, в плохом – больший. Но в любом случае через 15 лет дом должен ремонтироваться.  

 

 

- Вы посмотрите  рынок Европы. Посмотрите Париж. Если выехать из центра Парижа, то увидите те же дома из панелей. В Гонконге то же самое, дома из обыкновенных железобетонных панелей, таких же, как у нас. Нельзя же из-за того, что кто-то некачественно исполняет, всю систему рушить...  

 

В вопросе читателя есть о керамических крупноразмерных панелях, это явно писал специалист. Что это за панели? Это должен быть идеальный керамический блок, и этот идеальный блок должен быть посажен на клей, потому что раствор, который между этими блоками проходит, он же создает мостик холода. Чтобы этого не было, нужна идеальная поверхность. 

 

 

- Слушайте, а сколько стоит в Европе квадратный  метр жилья? Мы тоже к этому придем. Вот сейчас Винибергер в Татарстане появился. Кстати, у нас кощаковский завод запускается. Буквально вот уже первый кирпич выпустили. У нас уже два крупных завода по панелям ФОН запускает. Они сейчас вынуждены будут делать керамическую крупноразмерную панель, вынуждены будут учить каменщиков с ней работать. Это особая культура, она не приходит в один день. Но придет, будет. Я уверен, и керамические крупноразмерные панели у нас появятся, и клинкер появится. Но клинкер сегодня стоит в два раза дороже кирпича. И опять же вопрос с культурой потребления клинкера. Кстати, я недавно вел переговоры по строительству завода клинкерного кирпича. Давно хочу, чтобы у нас появился такой завод. В России подобных еще нет. Есть какие-то попытки создать, два завода уже на выходе. Но действующих нормальных заводов по клинкеру в России еще нет. А мы считаем, что тема эта интересная. И мы могли бы в Татарстане такой завод построить. 

Источник: БИЗНЕС Online